Струги, идущие против течения

1 сентября 1581 года начался поход Ермака на Сибирь, вылившийся приращением оной к России-матушке. Существует, правда, небольшое разночтение: не в 1581-м, а через год – в 1582-м гружёные оружием и провиантом струги Ермака Тимофеевича, отчалив от пристаней Нижне-Чусовских Городков, двинулись, упираясь вёслами, вверх по своенравной реке, соединившей Европу и Азию. 

Даже на памятнике похода Ермака, расположенном в Парке истории реки Чусовой напротив одноимённой часовни, обозначено: 1582-й год – как начало. Но, честно говоря, год на фоне промелькнувших столетий выглядит уже как полузаметный, выкрошившийся из крепостной стены камушек-кирпичик. Важно другое: 1-го сентября.
 
Так что дружинники Ермака Тимофеевича, включая самого атамана,- это первоклассники истории, как отечественной, так и мировой. Это пионеры её.
 
По сути, этнографический парк возник из памяти об этом походе. Уже в восьмидесятые «застойные» годы прошлого века директор детско-юношеской спортивной школы олимпийского резерва «Огонёк» Леонард Дмитриевич Постников, думающий о корневой героической «привязке» своих воспитанников – горнолыжников и саночников, обратился к осмыслению образа, живущего в народной песне «Ревела буря, дождь шумел…» Выходило, что, если придерживаться устойчивой исторической версии, будущий покоритель Сибири имел отношение к нашим чусовским пенатам. Быть может, и напрямую – рождением. Или – будучи, например, пришлым вместе с родителями. С Дона ли, с Волги ли. А тогда вся Россия передвигалась. 

Леонард Дмитриевич поделился этими изысканиями с художником Павлом Фёдоровичем Шардаковым, обитающим на тот момент в Волгограде, но урождённым в пермских краях. Тот, приехав в гости к Постникову, загорелся идеей воспроизвести и лик самого Ермака, и образы его сотоварищей, а также – эпизоды исторического приращения. Тем более, что среди части местной «интеллигенции» (всем же хочется продемонстрировать свой интеллект!) о Ермаке говорилось высокомерно-снисходительно:

- Да разбойник он!..

Вот и захотелось Постникову и Шардакову зачерпнуть главное в человеческой личности, а не второстепенное. Колумба же и высадившихся с ним вкупе на новый континент конквистадоров никто разбойниками не кличет, хотя «открыв Америку», они коренных её жителей индейцев, что называется, испепеляли огнём.
          
Сибирь – по её пространственным и сырьевым ресурсам – можно сопоставить с Америкой, впрочем, она последнюю по тем самым параметрам явно превосходит, если учесть, что американцы и в ХХI веке до сих пор зарятся на сибирские богатства.

1. Памятный знак похода Ермака

 
Если же сравнивать Ермака и Колумба, то первый жестокостью по отношению к местному населению не отличался. Мало того, скорее, бескомпромиссно наказывал собственных сподвижников, когда до него доходили слухи, что те не страдали милостью победителей. Не потому ли (в том числе), когда кучумовцам удалось умертвить посланного рекой Чусовой казачьего атамана, они ему, убиенному, воздавали всяческие почести? И, вообще, числили за татарина…

Само собой, прижизненных изображений Ермака не сохранилось. Скользящим упоминанием в летописи – да. «Ликом плоск и волосом чёрен». Впрочем, те преимущественно иконописные времена и прижизненных портретов царя Иоанна Грозного нам не оставили. Посему портрет брезжащего в веках покорителя Сибири стал для художника Павла Шардакова полем, на котором мог глубоко поработать плуг воображения. И поработал!.. Рассказывают, когда первый портрет Ермака (впоследствии были и другие) был завершён и традиционно скрывавшее его покрывало спало, кто-то из собравшегося по такому случаю чусовского люда воскликнул:

- Похож!..

2. Портер Ермака, художник П.Ф. Шардаков

Очевидно, существует некое убедительное сходство и изображённых в полиптихе (серии работ о сибирской эпопее, украшающей часовню похода Ермака) сподвижников казачьего атамана. Что мы знаем о них?.. А ведь без этих личностей многие ратные и миссионерские подвиги Ермака Тимофеевича вряд ли были бы возможны. Вот они, его сотоварищи: Иван Кольцо (по некоторым данным он же Иван Гроза), Никита Пан, Матвей Мещеряк, Яков Михайлов, Савва Сазонов, сын Болдыря, Богдан Брязга, Черкас Александров…
 
Любопытно, что добиваясь внутреннего соответствия, художник (такие случаи в мировой практике известны) изобразил в окружении Ермака и себя, и Леонарда Постникова.

3. Леонард Постников и Павел Шардаков (картина П.Ф. Шардакова "Дружина Ермака")

4. Леонард Постников (картина П.Ф. Шардакова "Казачий круг")

Есть такое, пусть не русское, но давно внятное для русского языка выражение «дежавю». Вот эти двое – Шардаков и Постников – и стали олицетворением этого «дежавю» в последней четверти ХХ-го и начале ХХI века. «Дежавю» казачьих атаманов, присоединивших Сибирь к России вместе с Ермаком Тимофеевичем.
 
Как известно, история не знает сослагательного наклонения: что произошло, то произошло, какие личности – вольно или невольно – продвинули историю, те и продвинули. Можно, конечно, утверждать: не существовало бы Ермака и его дружины, вместо одних на гребень исторической волны выбросило бы других первопроходцев, востребованных временем и крепнущим Русским государством. Но…

Ответьте сейчас, положа руку на сердце: не было бы Леонарда Постникова, возник ли бы на левом берегу речки Архиповки уникальный музей, где сохранены многие артефакты отечественной истории, в том числе, материальная и духовная память об историческом походе Ермака Тимофеевича? Ответ очевиден. Не возник бы. 

Так и с исторической миссией дружины Ермака. А вдруг, если бы не 1 сентября 1581 (1582) года, не струги, двинувшиеся против течения, не произошло бы материализации того феномена, имя которому Сибирь? Только сей феномен стал уже российским. 

Юрий Беликов