Этим рисунком он прежде всего себе пытался доказать, что категоричность пушкинского утверждения «В одну телегу впрячь не можно Коня и трепетную лань» не должна быть безусловной, что максима эта нуждается в корректировке. Во всяком случае, применительно к практике воспитания в детско-юношеской спортивной школе.
Сколько сомнений, раздумий, тревог связано было у Леонарда Дмитриевича с попытками разрешить сложнейшую проблему, а именно: как совместить бескомпромиссную энергию спорта с красотой души, как не сломать хрупкую ребячью душу, которую спорт поймал в свои сети? Одной из дорог выхода из проблемы стало краеведение, которым директор заразил своих учеников, а позже приступил вместе с ребятами к созданию Музея истории реки Чусовой.
«Огонек» под руководством Леонарда Дмитриевича превратился в мировую спортивную знаменитость благодаря блистательным успехам чусовских горнолыжников, саночников, мастеров фристайла и натурбана, уверенно перешедших из разряда олимпийского резерва в когорту олимпийцев. Сегодня это известный далеко за пределами края и легко узнаваемый географический объект. Имя ему - «Земля Постникова». Эта земля была им придумана, выстрадана и обустроена. Какими трудами – знает по-настоящему он один.
В прошлом году к 85-летию Леонарда Дмитриевича я, испытывая глубочайшее уважение к своему старшему другу, отправил ему приветственное послание, попытавшись хотя бы в самых общих чертах отразить подвижническую деятельность Постникова:
Поверить в чудо невозможно,
А все ж явить он чудо смог,
Когда вот здесь, в глуши таежной,
Зажег Олимпа «Огонек»
И доказал, что стать светлее
И чище бытие должно.
Дар местных отроков лелея,
Он в мир им прорубил окно.
Встречал уютом «Алый парус»,
Где после горнолыжных трасс
Попить чайку, сперва попарясь,
Мог у камина юный ас.
Все ярче «Огонька» горенье,
Но думы-то развеять с кем?
Как трудно победить сомненье,
Не так ли, мой учитель Кем?
Стезя…На ней мы одиноки.
О, Богом данная стезя…
И все идут, шагают ноги –
Сойти, свернуть никак нельзя.
Постников превратил Чусовой в самый спортивный город не только пермской земли. Я не знаю, есть ли еще в России такие города. Вряд ли. Он создал школу олимпийского резерва и за 45 лет "выковал" около сотни мастеров спорта СССР по горным лыжам, санному спорту и фристайлу. В их числе - обладатель Кубка мира Сергей Шуплецов, чемпионы мира Василий Карпов и Сергей Наговицын, участник трех Олимпийских игр Альберт Демченко, чемпион мира среди юниоров Евгений Солодянников и другие выдающиеся атлеты.
Кстати сказать, семья Постниковых тоже внесла значительный вклад в копилку замечательных спортивных достижений родной школы. Дочь Зои Михайловны и Леонарда Дмитриевича Ольга стала первым на Урале мастером спорта СССР в женских санях, их сын Владислав был старшим тренером олимпийской горнолыжной сборной СССР, а внук Никита носит титул абсолютного чемпиона России в могуле.
Заслуги Леонарда Дмитриевича Постникова отмечены орденом Трудового Красного Знамени, званиями "Отличник народного образования", "Заслуженный работник культуры РСФСР". Самую первую Строгановскую премию после ее учреждения Пермским землячеством в Москве получил именно Постников. Леонард Дмитриевич - "Почетный гражданин города Чусового", а в конце 2012 года ему присвоено звание "Почетный гражданин Пермского края".
Вроде бы не обойден создатель «Огонька» наградами и уважением властей. Но есть невысказанная обида, о которой он никогда не говорит, но она незабываема.
Писатель Виктор Астафьев – чусовлянин с большим стажем, приятельствовавший с семьей Постниковых, - не мог обойти своим вниманием тему «Огонька». Вот его своеобразный взгляд на жизнь спортивной школы:
- Вспомню я родимый мне город Чусовой, его нравы, дымы, сажу и рабочее житьишко при советской власти - индо и руками разведу – откуда чё берется?! Вон Шуплецов-то вверх тормашками прокатился и чемпионом мира стал! Разве в Лысьве или в самой Перми этакое возможно? Не хватит у них почвы, то есть дыма и сажи для выращивания этаких талантов и подвижников вроде Леонарда Постникова.
Только бесконечно далекий от спорта человек, каким и был Виктор Астафьев, мог дать такую, я бы сказал, легкомысленную, хотя и по-отечески благожелательную оценку успехам Сережи Шуплецова, заставившим говорить о нем весь горнолыжный мир. Молодой чусовлянин не «вверх тормашками прокатился», а прервал наконец цепь напрасных ожиданий поклонников альпийских ристалищ, цепь неудач наших спортсменов на снежных трассах. Он стал первым спортсменом из советской России, завоевавшим в 1991 году титул чемпиона мира в фристайле, а через четыре года досрочно, до окончания сезона еще и большой Кубок мира.
Литературный критик Валентин Курбатов – тоже бывший чусовлянин, но в отличие от Астафьева в молодости все-таки занимавшийся спортом – описывает свои впечатления от выступлений Шуплецова более профессионально - с точки зрения человека, понимающего мир спорта:
- Это была молния! Сергей словно взрывался на трамлинах в стремительной смене фигур – в сальто и шпагатах, в «геликоптерах» и «бабочках». И приземлялся на специально истерзанный склон могула легко и беспечно, словно ноги его в «свободной подвеске» летели сами по себе и о них можно было не думать. Никакого иного слова, кроме - «фантастика», на ум прийти не могло. Это определение вырывалось само собой и все равно не выражало настоящего смятения от увиденного. Это был восторг, потрясение, ослепление чудом!
Не могу не привести оценку бесспорного эксперта – одного из лидеров женского российского фристайла в девяностых годах прошлого века Елизаветы Кожевниковой, хорошо знавшей Сергея:
- Мне довелось познакомиться с Сергеем в январе 89-го на чемпионате страны в Алма-Ате. Я тогда только что попала в сборную Союза и пребывала в блаженном состоянии, характерном для той стадии жизни, когда мечта вдруг реализуется. И все-таки среди топ-атлетов только одна персоналия приковывала внимание по-настоящему. На склоне он творил невозможное. Глядя на то, как мой коллега по цеху с кошачьей мягкостью «проглатывает» метровые бугры, я приходила в отчаянье: «Даже если буду тренироваться сутки напролет, все равно этому не научусь»… Сергей стал собирательным образом всех лучших лыжников в истории мирового фристайла. В январе 94-го года было выиграно первое «золото» на суперсложной трассе в Блэккомбе. Могульный финал в Лиллехаммере смаковали даже те, кто до того момента относился к фристайлу с явным пренебрежением. Впервые за олимпийское «золото» сражались три абсолютно адекватных друг другу соперника: победитель прошлой Олимпиады француз Эдгар Гроспирон, канадский уникум Жан-Люк Брассар и (в роли темной лошадки)Сергей Шуплецов. В итоге объективно лучшего Брассара обыграть не удалось, зато чистую академичность Щуплецова оценили выше наглого «нахрапа» Гроспирона. Конец сезона был особенно эффектным: выигран Большой Хрустальный Глобус – символ стойкости и универсальности в альпийском мире. Усердный мастер превратился в короля. В 95-м годуШуплецовпоставил себя на практически недосягаемый уровень. Он понял, чего он стоит…
Незадолго до того Сергей женился на спортсменке из сборной Франции по фристайлу, поселился в милой, уютной альпийской деревушке. Его высоко взлетевшая спортивная звезда волшебно соединилась с личным счастьем. Будущее обещало исполнение всех надежд и чаяний. Но мотоцикл 25-летнего Сережи Шуплецова на скорости 180 километров врезался в выехавшую на горный серпантин машину. Мгновение – и звезда уплыла в вечность.
Внезапная гибель лучшего из лучших в фристайле ошеломила спортивный мир, с непереносимой силой ударила по родным и близким, оглушила Леонарда Дмитриевича своей трагической несправедливостью. Российский фристайл до сих пор не может окончательно оправиться от жесточайшего удара судьбы.
Постников в своем музейном городке, что вырос по соседству с «Огоньком», поставил памятный знак самому выдающемуся своему ученику Сергею Шуплецову. Чтобы не забывали идущие следом.
Память - удивительный дар, позволяющий человеку преодолеть законы времени и пространства. Не приведи Господь, если память подернется жирком забвения. Забвения тех, кому – как в истории «Огонька» – первыми было суждено испытать пресс большого спорта и жесткость его безжалостной формулировки – «такова спортивная жизнь». Увы, такое иногда встречается.
…Несколько лет назад под занавес зимнего сезона (к тому времени давно отобрали «Огонек» у Леонарда Дмитриевича Постникова) на чусовской горнолыжной базе проходили соревнования ветеранов. Многие из них еще держат сухим порох в пороховницах. В достатке у них и силы духа, и куража, без которых нечего делать на горнолыжных трассах. Эти качества они не раз проявляли на белых склонах Чимбулака, Междуреченска, Бакуриани, Кировска. Эти качества помогали им пробиваться в число ярчайших «белых звезд» на мировых альпийских трассах. Но даже их - закаленных в битвах со скоростью, рисковых и удалых спортсменов – обидеть не так уж сложно.
Скандал в тот день соревнований на «Огоньке» случился вроде бы из-за пустяка: знаменитую чусовскую горнолыжницу, в 80-х и 90-х годах лидера женской сборной СССР, олимпийку Галину Сунгатову не пустили на «канатку» для подъема к месту старта. Рабочий канатной дороги потребовал билетик: мол, у нас здесь все через кассу проходят, заведение платное, и кто ты такая, чтобы ездить «за красивые глазки».
- Да я своя, чусовская, «огоньковская», - попыталась убедить «подъемного» контролера спортсменка, которую обидела, конечно же, не сама необходимость платить. Здесь вспыхнули иные - и вполне понятные – чувства.
А рабочего еще и главный судья соревнований поддержал.
Подруга, успокаивая сорвавшуюся в слезы Галю, только и сказала:
- Прошли времена, когда с тобой считались. А сейчас кто о тебе помнит?
И действительно, кто теперь, в третьем тысячелетии, знает о ее заслугах?
Тому, кто знаком с горными лыжами не понаслышке и не как «турист», вполне понятен смысл названия отчаянной дисциплины – «скоростной спуск». Главный тренер французской сборной Онорэ Боннэ вспоминал, как один из его подопечных на старте скоростного спуска стоял всякий раз зеленым от ужаса перед предстоящим испытанием. К нечеловеческой скорости и перегрузкам привыкнуть, как и к голоду, нельзя. На скорости свыше 100 километров в час (недавно была зафиксирована скорость на одном из участков трассы 163 километра) лыжник «с мешком песка на плечах» - так велики перегрузки - должен преодолеть трассу протяженностью до трех и более километров, изобилующую сложным рельефом, с опасными полетами, с коварными крутыми виражами «под снос». Живой болид, несущийся к финишу, физически ощущает, как воздух превращается в плотную среду. Скорость безжалостна к психике горнолыжника-спусковика, к его суставам, мышцам и связкам. В скоростном спуске перегрузки достигают значения «3g», то есть трех степеней ускорения – это тождественно перегрузкам, которые испытывает пилот болида «формулы один». Только автогонщик, заметим, находится в «анатомическом» кресле, а горнолыжник мчится на «своих двоих» - разница колоссальная.
Но безжалостнее всех - финиш, ведь, как правило, всего лишь сотые доли секунды, не ощущаемые человеком мгновения, отделяют победителя в скоростном спуске от нескольких других претендентов на награды.
Этот вид горнолыжного спорта стали усиленно развивать в Чусовом, хотя не забывали и о слаломных дисциплинах. Главным идеологом стал тренер Владислав Постников - сын директора «Огонька».
- Сделать рывок и показать, на что способен наш маленький город, мы можем только на скоростных видах, - заявил свое кредо молодой тренер в конце семидесятых. - С Чусовым будут считаться как с настоящим горнолыжным центром.
Владислав не ошибся в своих предположениях и расчетах. Сначала дружная команда начала побеждать на главных внутрисоюзных соревнованиях, а потом покатилась и за рубеж. Чусовой, «Огонек» - эти слова стали паролем успеха.
В восьмидесятые годы минувшего столетия, приняв эстафету «семидесятников» Жирова, Цыганова, Андреева и Макеева, прорубивших для советских горнолыжников «окно в Европу», чусовская дружина женщин-спусковиков смело расчищала себе дорогу к вершинам спортивного Олимпа, приоткрыла, так сказать, дверь в мир высочайших горнолыжных достижений. На протяжении целого десятилетия ядром сборной страны были чусовлянки Галя Сунгатова, Оля Курадченко и Наташа Белослудцева, еще будучи школьницами завоевавшие звание «мастер спорта», а затем и почетнейшее в те годы «мастер спорта международного класса».
- В четырнадцать лет я была зачислена в юношескую сборную, а через два года - в восьмидесятом - в сборную СССР, постоянно завоевывала призы, - вспоминает Галина. - Холерик по темпераменту, я была вполне успешной слаломисткой с отличной реакцией. Но скоростной спуск открыл для меня иные спортивные горизонты.
Чемпион СССР, неоднократный призер чемпионатов Европы, Сунгатова рассматривалась как реальный претендент на участие в зимних Олимпийских играх в Сараево. Как бы ей пригодился опыт, приобретенный на этих трассах! Увы, в последний момент было решено, что чусовлянка еще молода для таких стартов.
Однако Галя рассуждала по-иному. Свою состоятельность она доказывала прекрасными выступлениями на трассах Кубка мира, вошла вместе с Ольгой и Натальей в десятку сильнейших горнолыжниц, потеснив титулованных и именитых «снежных королев».
Удачным был зимний сезон-86. Шестое место в общем зачете Кубка мира у Гали, десятое - у Курадченко, двенадцатое - у Белослудцевой. Это у вчерашних-то «золушек» из уральской глубинки! Отличное выступление Сунгатовой на чемпионате мира в Кранс-Монтане, в Швейцарии.
Галя хранит в своем архиве памятный снимок: главный тренер сборной СССР и будущий президент Российского национального олимпийского комитета Леонид Тягачев на руках у наших чусовлянок (из-за головы тренера выглядывает Белослудцева, в центре - Курадченко, а за ней - жизнерадостный лидер женской сборной СССР по горным лыжам Сунгатова). Этот шутливый снимок сделан на память об удачах на Кубке мира во французском Валь д'Изере. Тогда они, дружно улыбаясь, еще не предполагали, чем закончится этот спортивный союз.
А тренеры других команд после успешных финишей подходили к Гале и, хлопая по попе (как будто других мест для восхищенных похлопываний на теле спортсменки не было), говорили на разных языках:
- Поздравляем! Галя, ты скоро будешь олимпийской чемпионкой! У тебя будет много денег!
- Какие деньги? Нам и в голову это не приходило, - вспоминает горнолыжница. - Мы тогда гордились, что являемся воспитанницами тренера Постникова, что мы - из Чусового. Из СССР. И этого нам было достаточно.
В 1988 году Галя полетела в Канаду, в Калгари, на белую Олимпиаду. Исполнилась мечта жизни! Радость омрачало лишь то, что рядом не будет тренера и мужа Владислава Постникова и боевых подруг - Ольге предстояла серьезная операция, а Наталья недавно сломала ногу.
Впрочем, у нее самой был раскрошен мениск, и чтобы зафиксировать ногу, в Калгари ей накладывали специальную повязку.
- Как-то хоккеист Могильный показал мне плотный скотч-тейп, которым они обматывают колени перед матчем, - рассказывала Сунгатова. - Вот так тейпировали и меня, а потом скотч снимали вместе с кожей – очень больно.
...Официальная контрольная тренировка ошеломила всех, произвела настоящий фурор: лучшее время на финише - у Сунгатовой-Постниковой! Журналисты окружили горнолыжницу. Фирмачи готовы были платить наличные, чтобы вспыхнувшая на их глазах новая суперзвезда приняла предложение рекламировать их товар. Однако от начальства поступил по рации строгий приказ: «Складывай лыжи и уходи!»
Не приведи Господь, кто-то выведает секреты подготовки лыж победителя. Здесь все важно: от бороздок, нарезаемых на рабочую поверхность лыжи, до цвета тефлона, на который наносится смазка, рецепты которой охраняются строже военной тайны. Сам спортсмен не знает, как готовятся лыжи, их привозят ему к месту старта.
Тягачев поспешил рапортовать в Москву о возможной сверхплановой медали, что еще больше прибавило груза на чашу ответственности спортсменки. Ведь такой задачи перед ней не ставилось. Одна, без психологической поддержки подруг и специалистов, Галя испытывала психологический дискомфорт, никак не могла расслабиться. А тут еще и погода испортилась, старт скоростного спуска перенесли на два дня.
Галя пришла к финишу шестнадцатой. Перегорела.
- Ты меня сильно разочаровала, ты меня сильно оскорбила, ты улетаешь в Москву, - сказал Тягачев, хотя на следующий день должен был быть старт супергиганта, и Галя настраивалась на него.
Вечером пришли трое чекистов и подтвердили приговор:
- Надо собираться. Чехол с лыжами подвезем к автобусу.
Когда больная, уязвленная горнолыжница прилетела в Москву, ее никто не встречал. Мест в гостинице не было.
- Я с тех пор даже слово «олимпиада» слышать не могла, - признается спортсменка. - Нынче впервые за минувшие годы посмотрела Олимпийские игры в Турине, на выступления наших горнолыжников. Меня сильно удивляет тот факт, что президент НОК Леонид Тягачев - горнолыжник, а этот вид спорта у нас - в загоне.
И ведь, действительно, успехи той сборной страны, «заселенной» чусовлянками и ведомой Владиславом Постниковым, в классических горных лыжах повторить пока никому не удается.
Какими терниями усыпан путь мастеров большого спорта, знают только они да близкие им люди. Я хорошо помню заседание в Госкомитете по физкультуре и спорту СССР, куда в Москву мы прилетели с нашими горнолыжницами и Владиславом Постниковым. Большая комната была заполнена чиновными мужиками в галстуках, которые гневно кричали, обличая чусовлянок. Кричал замминистра, кричали руководители департамента зимних видов спорта. Особую эмоциональность проявлял внешне интеллигентный и корректный космонавт Георгий Гречко, бывший в ту пору председателем Всесоюзной федерации горнолыжного спорта, что давало ему прекрасную возможность отдыхать на лучших зимних курортах и смотреть на мир за казенный счет.
Шел разбор беспрецедентного заявления наших спортсменок о выходе из сборной СССР. Невиданный, неслыханный поступок! Понятно, когда выгоняют из сборной. Но добровольно?
- Мы устали, мы больше не можем выступать, мы не успеваем залечивать травмы, - негромко, но твердо отвечали девушки на агрессивные обвинения в предательстве советского спорта.
Вспоминая тот случай, мы не торопясь беседовали с Галей на тему «такова спортивная жизнь».
- Уходя из сборной, мы отдавали себе отчет в том, что это, возможно, конец всему. Владислав нас поддерживал, считая, что если мы этого не сделаем, то чиновники будут топтать наше человеческое достоинство, доведут до физического изнеможения, а потом выбросят.
- А вы?
- А мы были согласны, потому что действительно устали быть первопроходцами. Кроме того, в большом спорте и травмы серьезные. После удаления мениска врачи запретили мне вставать на лыжи - хотя бы год. Куда там! Ведь место в команде ждать не может. Врачи, правда, в московском Центральном институте травматологии и ортопедии, где мы лечились, были классные. Перед Олимпиадой мне делали операцию, на которой присутствовала американская делегация. Хирург Сергей Миронов, прокрутивший в моей коленной чашечке 16 дырок, говорил американцам: скоро больная поедет выступать в Калгари. Те не поверили. У них, мол, после таких операций пациенты еле передвигаются. Помню и другой эпизод, когда я сутки добиралась из Алма-Аты до Москвы одна со сломанной ключицей (задела на большом ходу древко ворот)! Жутко вспомнить! У меня только серьезнейших травм было четыре. А сколько их было у Курадченко, у Белослудцевой? Однако отдыхать не давали, гнали на этапы Кубка мира. Да если бы нам дали хоть раз по-настоящему восстановиться, мы бы такой удар нанесли! А мы все торопимся, все боимся опоздать.
- Галя, насколько мне известно, у Владислава были непростые отношения с главным тренером сборной?
- Да, это так. У Владислава было свое видение, свои методики. Он до изнеможения работал со сборной внутри страны, а на выезды его не брали. Однажды все-таки он поехал в Швейцарию. И там он обнаружил, что мы - как команда Кубка мира - недополучаем различные бонусы от фирмачей: инвентарь, экипировку и так далее. Куда-то это уходило мимо нас. Владислав возмутился. Нас тут же запустили на фабрику, где мы были буквально завалены всяческим дефицитным добром. Больше Владислава, который слишком много хотел знать, за границу не пускали, хотя в сборной было целых три его воспитанницы.
Однажды между ним и Тягачевым произошел серьезный разговор, во время которого было якобы заявлено: «Владислав, не лезь в мою епархию. Здесь моя монополия, понял?» Конечно, все, что вокруг сборной, - это такая кормушка, начиная с заключения договоров с иностранными лыжными и экипировочными фирмами и заканчивая банальным вывозом дефицита из-за рубежа.
- Расскажи, пожалуйста, какой Владислав был тренер?
- Отличный! Он сумел создать команду. А с женщинами это не просто: сложная психология, сложные характеры.
Все - лидеры, все - сильные. Да еще ссоры по любому поводу готовы вспыхнуть. Горные лыжи не поднять в Чусовом и в России, пока не появится снова такой тренер-фанатик, как Владислав. Он пошел поперек системы, но не поперек совести, чему и нас всегда учил. Он пытался создать свою, клубную чусовскую команду «без столичной шелухи», и мы даже успели выехать на сборы во Францию с помощью металлургического завода.
А потом случился черный день.
12 ноября 2001 года из Москвы поступило страшное известие – перестало биться сердце Владислава Постникова, сына создателей и руководителей детско-юношеской спортивной школы олимпийского резерва «Огонек» Зои Михайловны и Леонарда Дмитриевича Постниковых, талантливого тренера горнолыжников-олимпийцев. Он ушел и неожиданно, и обидно рано…
Сегодня телеканал «Евроспорт», регулярно показывающий горнолыжные соревнования Кубка мира, невольно заставляет задуматься о причинах полной деградации этого замечательного вида спорта в России. Ох и красивы мы будем на «белой Олимпиаде» у себя в Сочи на последних местах! О более высоких достижениях и мечтать нечего, ибо в упомянутых кубковых стартах российские горнолыжники нынче или не участвуют, или не доезжают до финиша.
Я сижу перед телевизором, наблюдая очередной наш позор и очередной триумф победителей: австрийцев, швейцарцев, американцев, чехов, хорватов, финнов и «разных там прочих шведов», и силюсь понять, что произошло. Почему в маленьком рабочем городке Чусовом, не имевшем до приезда сюда семьи Постниковых никаких горнолыжных традиций, за короткое время воспитаны десятки высококлассных спортсменов поистине мирового уровня, и почему сегодня все еще огромная Россия, в которой и президент страны - страстный любитель горных лыж, - не способна собрать хотя бы малочисленную, но успешную команду для стартов самого высокого уровня? Я не нахожу никакого другого ответа, кроме одного. Видимо, в руководстве национальной горнолыжной федерацией, в тренерском корпусе отсутствуют нынче яркие, талантливые личности. Такие, например, как Влад Постников. Вот уже двенадцать лет мы живем без него, и, кажется, российский горнолыжный мир все не может залатать брешь, образовавшуюся с уходом Владислава.
Выпускник Ленинградского института физкультуры имени Лесгафта, заслуженный тренер России, Владислав Леонардович воспитал мастеров, которые на европейских и мировых белых трассах доказывали: советские спортсмены готовятся на равных вести борьбу с элитой горнолыжного спорта. Напомню еще раз, что женскую сборную СССР и олимпийскую сборную страны одно время составляли исключительно чусовские спортсменки: Ольга Сунгатова, Ольга Курадченко, Наташа Белослудцева, Таня Великоредчанина, Оля Чугунова, Ирина Путилина.
Внешне неприступный великан, Владислав был на редкость чутким человеком, щедрым на настоящее, а не показное добро. Когда у воспитанника «Огонька» Алеши Маслова умерла мама, Владислав хотел усыновить его. На сборах буквально заставлял спортсменов усаживаться после тренировок за учебники – он-то понимал, что не лыжами едиными придется в дальнейшем жить молодым людям. А ведь как обижались тогда на него: вот, не отпускает отдохнуть, когда другие на танцы побежали…
Вообще-то говоря, доброму, мягкому, восприимчивому сердцу не место в спорте. Отношения в спортивной среде всегда были жесткими. Когда в Спорткомитете СССР с чусовлян несправедливо «снимали стружку», мне казалось, что Владислав взорвется от переполнявших его чувств – но ради дела приходилось эмоции прятать в глубины души. Сколько зарубок на сердце получил Владислав во время таких вот «воспитательных мероприятий»? Одному Богу известно. Бесследно такие встряски не проходят. Их отголоски достали Влада, когда он создал в столице Всероссийскую горнолыжную школу и активно пробивал идею создания новой команды, пытаясь добиться понимания чванливой, заносчивой Москвы. Не успел.
…Провожали его в последний путь на Бутовское кладбище в Москве кроме родных столичные спортивные руководители, спортсмены, тренеры, судьи. Над гробом говорили о феноменальном явлении – чусовском «Огоньке». Говорили об удивительной семье Постниковых, каждый член которой - это особый, штучной выделки человек.
Чусовлянин Владимир Маслянка – один из немногих земляков, провожавших в последний путь Владислава – вспоминал, что рядом прощались с воином, тоже закончившим земную службу. Автоматчики дали троекратный залп. Словно салютовали и Владиславу. Что ж, он прославлял свое Отечество на спортивных фронтах и заслужил такую почесть. В «Этнографическом парке истории реки Чусовой» - как и погибшему Сергею Шуплецову - установлен памятный знак Владиславу Постникову, старшему тренеру олимпийской сборной СССР по горным лыжам.
В августе 1994 года в послании к одному из своих адресатов Виктор Астафьев пишет из своей красноярской Овсянки: «Недавно был тут у меня ученый китаевед, который съездил на Урал, в том числе и в Чусовой, привез горькую весть, что Леонарда согнали с должности и «Огонек» осиротел…» Далее писатель делился своими соображениями, как бы помочь Постникову, у которого отобрали дело всей его жизни.
Как же такое могло случиться?
Кому пришло в голову одним махом разрушить десятилетиями складывавшуюся уникальную жизнь «Огонька», организатором и вдохновителем которой был бессменный директор спортивной школы?
А дело было вот в чем.
Некоторые чиновники давно искали повод расквитаться с директором специализированной детско-юношеской школы олимпийского резерва «Огонек» за его прямой и несговорчивый характер. За то, что он черное никогда не называл ни белым, ни хотя бы серым в угоду чьей-либо властной фигуре. Повод нашли смешной – в весеннее половодье выпрыгнувшая из берегов горная речка Архиповка подмыла ночью угол одного из строений в спортивном городке. Подсчитали материальный ущерб, который на безмене глумливых руководителей наробраза оказался весомее вклада Постникова в создание и развитие «Огонька».
Подвижник и всем известный бессребреник был освобожден от должности.
Многие тогда были возмущены вопиющей несправедливостью. Появилось несколько публикаций в местной и столичной прессе в защиту Постникова. Помню, собирали подписи под коллективным ходатайством о возвращении Постникову директорского кресла и вручили сей документ заместителю губернатора, курировавшей «социально-культурный блок». Документ был благосклонно принят, но ничего не изменилось. Известно, что чиновничья рать, как и всякая закрытая структура, в минуты опасности не теряется, а только теснее смыкает ряды, и пробить эти бастионы невозможно. Так произошло и в этом случае: структура не захотела эскалации внутривидовой борьбы, чтобы не подрывать силу и значимость всего своего «биологического вида». Чиновник оказался сильнее творца.
Постников переехал на другой берег коварной Архиповки, сыгравшей на руку недругам Леонарда Дмитриевича. Там его ждала новая работа, там подрастало его новое дитя – музей истории реки Чусовой.
А «Огонек» начал хиреть и терять свои позиции. Впрочем, под напором «свежего ветра перемен» в лихих девяностых рождались совсем другие приоритеты и герои. Обрушилась вся страна, и массовый спорт – основа будущего мастерства – погиб под обломками великой страны.
Как-то в начале нового тысячелетия я, проезжая мимо Чусового по делам, завернул на Аринину гору, чтобы своими глазами увидеть, что здесь происходит. Заканчивался очередной зимний сезон на «Огоньке». Нудный дождичек сделал свое дело: по склонам Арининой горы побежали проталины, и местная Швейцария с серым апрельским снежком совсем не походила на свое зимнее великолепие. Так же, как нынешний «Огонек» (после того, как у Леонарда Постникова отобрали его детище) мало похож на прежнюю ребячью спортивную республику. Главный корпус, со стены которого задорный петух возвещал о начале нового спортивного дня десяткам мальчишек и девчонок, был превращен в гостиницу с баром на первом этаже. Неоновая наглость из трех букв – BAR – сияла круглые сутки, словно издеваясь над сутью и назначением наробразовского учреждения, над всей его славной недавней жизнью. «Огонек» стал обслуживать прихоти состоятельных заезжих постояльцев и шумные корпоративы, новые хозяева из племени корыстолюбивых ловчил решили зарабатывать на Арининой горе деньги. Были закрыты отделения фристайла и натурбана, из «Огонька» побежали тренеры.
Я с горечью наблюдал перемены: раньше в главном корпусе был штаб «Огонька» и место отдыха юных спортсменов после тренировок, на втором этаже находилась знаменитая фотогалерея выдающихся воспитанников школы - мастеров санного спорта, горнолыжников, специалистов фристайла. Всех тех отчаянных девчонок и мальчишек, кто вместе с руководителями «Огонька», вместе с тренерами создавал общедоступную и в то же время элитную школу. А сейчас здесь царила разруха, словно вандалы прошли. Стильный фасад корпуса-шале обезобразили жутким дизайном, вставили новые окна с дикими зелеными рамами. Но залатать прохудившуюся крышу ума не хватило, и здание, некогда словно сошедшее с рекламной открытки альпийского горнолыжного курорта, от сырости и из-за отсутствия отопления стало разрушаться. В итоге его закрыли на ключ как опасное для жизни. Та же судьба ожидает и здание «Алого паруса» - ведь варварское отношение к «огоньковским» постройкам продолжается и по сей день.
Тоска, безразличие и неустроенность сквозили отовсюду. Площадку для торжественных церемоний с флагштоками заняла грубо сколоченная хоккейная коробка. Подъемник, когда-то лучший в области, не досчитывался бугелей, как старик зубов во рту. Незадолго до моего приезда сорвавшаяся с троса «канатки» тяжелая букса чудом не попала по голове моему приятелю. Там и сям виднелся хлам, запущенность прежде вылизанной территории стала, пожалуй, главной героиней спортивного городка.
Да и чего можно было ожидать, если после смещения Леонарда Дмитриевича директора с методичной очередностью сменяли друг друга и были временщиками. Некоторых застать на «Огоньке» было просто невозможно. Одного директора, долго не задержавшегося, даже из Питера привезли. Кое-кто считал, что можно руководить наездами из Перми.
- Прощай, «Огонек», тебе уже не выкарабкаться, - подумалось мне в тот апрельский день. По влажной снежной тропе вдоль санной трассы я поднялся на вершину Арининой горы, чтобы окинуть взором спортивный городок посреди тайги и мысленной эпитафией почтить память «Огонька». - Вон на том вираже новой санной трассы мы познакомились с Леонардом Дмитриевичем. Он в тот день работал наравне с остальными, помогал укладывать в желоб утрамбованные снежно-ледяные блоки. Санную трассу готовили к предстоящим главным стартам страны - спартакиаде народов СССР. Помогали все, кто мог: ребята, тренеры, рабочие металлургического завода…
Кстати, какая замечательная плеяда тренеров работала в лучшие годы «Огонька»! Горнолыжников вели к победам - кроме уже упомянутых мной Влада Постникова, Михаила Шулятьева, Володи Стариченко, Юрия Ахмадулина – еще и Володя Киров, Андрей Епифанов. Под стать им были тренеры-саночники: Иван Иванов, Игорь Климятенко, Владимир Митрофанов, Дмитрий Веделев, Владимир Остапенко, Игорь Чикишев. А сколько трудов положили здесь, на Арининой горе, Михаил Киреев и Ринат Фахрутдинов, развивая фристайл.
Вспомнил я тогда, уже спускаясь с вершины горы, знаменитую фотографию, кажется, пермского фотожурналиста Владимира Бикмаева: на ней изображен все еще мощный духом и телом Леонард Дмитриевич, сменивший некогда традиционный элегантный костюм на матросскую тельняшку революционных «братишек», в берете – непременном головном уборе кубинских барбудос, команданте Че Гевары и самого Постникова. Расположившись рядом с музейным экспонатом - легендарным пулеметом «максим» времен гражданской войны - он сосредоточенно глядит в пространство за пределами фотографии, как часовой, охраняющий неприкосновенность границ созданной им Земли Постникова.
- Нет, не уберечься от страшных гримас времени, ведь чудес не бывает, - удрученно вздохнул я тогда, убыстряя шаг вниз по склону.
И все-таки у «Огонька» оказался, как у всякого крупного корабля, большой инерционный ход. Рано я попрощался с ним. Традиции школы, заложенные еще до перестройки, оказались весьма сильны.
Конечно, время и либеральные реформы изменили лицо отечественного спорта до неузнаваемости. А жизнь спортивного городка на Арининой горе хоть и протекает в тайге, но ведь не на другой же планете. Все новые веяния так или иначе коснулись и «Огонька». Но школа начала выживать.
Выживание происходит, как вы понимаете, не благодаря, а вопреки времени и обстоятельствам, вопреки новым тенденциям оптимизации всего и вся, вопреки насаждаемому принципу успешности любой ценой и установки на исключительно индивидуальные рекордные результаты. Вопреки директорской чехарде. Нельзя не признать: целеустремленная работа прежде всего тренерского корпуса, помноженная на спортивный талант и удаль чусовских ребятишек, снова заставляет говорить об «Огоньке» как о перспективном центре развития зимних видов спорта не только на Урале, но и во всей России – не случайно ведь здесь проводятся сегодня этапы кубковых состязаний страны и национальные чемпионаты.
Не сомневаюсь, что дело возрождения «Огонька» не обошлось и без неприметного для непосвященных, но постоянного и пристального внимания Леонарда Дмитриевича - силы не материальной, однако действенной. Это внимание как бы транслируется из его музейной страны, расположенной по соседству, за речкой.
«Огонек» продолжает развивать благодаря интуиции и провидению Леонарда Дмитриевича Постникова ставшие традиционными олимпийские виды спорта, в которых Чусовой был пионером: кроме классических горных лыж и саней здесь культивируют ски-кросс, возрожден фристайл. Но сколько времени было потеряно, скольких спортивных побед мы не досчитались за годы упадка – значит, и престиж города Чусового пострадал!
Трассы на склонах Арининой горы теперь доводят до современных кондиций с помощью снежных пушек и ратраков – наконец-то край нашел возможность приобрести для чусовлян эту технику, о которой так давно мечтали на «Огоньке».
Снова начали радовать результаты воспитанников щколы. И, возможно, именно чусовляне станут героями Олимпийских игр в Сочи в состязаниях саночников и мастеров фристайла. Основания для таких надежд есть. Еще два года назад на очередном этапе Кубка мира в Калгари бронзу в индивидуальном могуле завоевали Екатерина Столярова и Александр Смышляев. В январе нынешнего года трасса в Калгари принесла Александру Смышляеву уже серебряную награду этапа Кубка мира, в престижный разряд топ-10 в могуле попала на этих соревнованиях юная чусовлянка Регина Рахимова, занявшая седьмое место – она, кстати, уже имеет титул чемпиона России-2012. Замечательную победу одержал в американском Дир Вэлли Сергей Волков: в феврале 2012 года он на этапе Кубка мира опередил самого Майкла Кингсбэри – канадского спортсмена, до тех пор не проигравшего ни одного старта в могуле. Брат победителя Андрей Волков был в тот день бронзовым призером. В финал пробилась и Регина Рахимова. Под занавес сезона – в марте нынешнего года – Екатерина Столярова и Александр Смышляев – выиграли золото в парном могуле на чемпионате России по фристайлу в Сочи. Здесь же отличились Регина Рахимова и Сергей Волков – Регина завоевала серебряную награду, а Сергей – бронзовую. На этапе Кубка России, прошедшем в январе 2013 года в Чусовом, Екатерина Столярова выиграла соревнования как в индивидуальном, так и в парном могуле.
Пробуют себя в самых престижных и ответственных стартах воспитанники «Огонька» и в других дисциплинах. Например, Сергей Можаев в составе сборной России по ски-кроссу уже принимал участие в соревнованиях Кубка мира.
Усиленно готовится к сочинской олимпиаде под руководством своего отца-тренера и чусовлянка Татьяна Иванова – член сборной России по саням. В прошлом сезоне в Сигулде она опередила лидера в общем зачете Кубка мира, непобедимую королеву санного спорта немку Натали Гейзенбергер. А нынче в январе воспитанники «Огонька» саночники Татьяна Иванова, Владислав Южаков, Владимир Махнутин и Альберт Демченко стали бронзовыми призерами чемпионата Европы. Чрезвычайно успешно выступили чусовские саночники, опробовав олимпийскую трассу в Сочи на заключительном мартовском этапе Кубка России. Татьяна Иванова победила, а Светлана Тиунова показала третий результат. В «двойках» первенствовали Иван Невмержитский и Владимир Прохоров, Владислав Южаков и Владимир Махнутин были третьими. Лучшей была и первая сборная Пермского края в эстафете (Иванова, Перетягин, Невмержитский, Прохоров).
Постепенно укрепляется и тренерский состав. Молодые, ищущие, азартные наставники юных спортсменов создают творческую атмосферу в процессе подготовки будущих и сегодняшних мастеров. Например, Руслан Шарифуллин, признанный в спортивном сообществе «Человеком года в пермском фристайле-2012», еще и автор идеи, а также один из создателей водного трамплина – самого эффективного тренажера для отработки сложнокоординированных прыжков при переходе спортсменов с батута на снег. Руслан – тренер-преподаватель СДЮСШОР «Огонек» - и сам был еще совсем недавно замечательным спортсменом: мастер спорта международного класса, призер юниорского первенства мира, бронзовый призер чемпионата мира в парном могуле.
И все-таки перечисление побед воспитанников «Огонька» не может заглушить тревожную мысль: для кого мы готовим в Пермском крае героев спорта? Недавно покинувший свой пост известный строитель воздушных замков и неутомимый мечтатель экс-губернатор Чиркунов в своих прожектах видел «Огонек» - естественно, после продажи его в частные руки! - местом притяжения специалистов из других регионов России. Известно, куда вымощена дорога благими намерениями корыстолюбивых либералов-сказочников. Пока мы вынуждены констатировать: к нам не приезжают, от нас уезжают. В Томске теперь живет Екатерина Столярова, в Подмосковье отправились братья Волковы. Сергей Чудинов - нынешний бронзовый призер чемпионата мира в скелетоне, серебряный призер чемпионата Европы, неоднократный чемпион России и призер этапов Кубка мира – тоже в разряде бывших чусовлян. В Татарстан уехала и Галина Сунгатова. Вероятно, это только начало процесса. Люди ищут, где условия жизни лучше. Впрочем, данная проблема - не «огоньковская». Это проблема руководителей края.
…Близок к завершению очередной зимний сезон на «Огоньке». Конец марта. Скоро потекут ручьями белые снега. Вот так же под ярким солнцем некогда растаяла и исчезла легендарная Земля Санникова – остров-призрак, потерянный рай, который безуспешно разыскивали мореплаватели в течение двух столетий, о котором писали книги и снимали кино как о недостижимой мечте. Ученые пришли к выводу, что Земля Санникова, как и многие арктические острова, была сложена не из скал, а из ископаемого льда -вечной мерзлоты, поверх которой перелетные птицы нанесли слой грунта. Со временем лёд растаял, и Земля Санникова исчезла.
Не менее легендарная, но реальная, а не киношная Земля Постникова никуда не исчезнет. Уверен в этом. Ибо она немало перенесла, но выстояла, прославляя свой родной край. Земля Постникова еще долгие десятилетия будет давать все новые и новые всходы, связывая череду поколений и рождая общую память о малой родине – городе Чусовом.
На «Огоньке», слава Создателю, память снова занимает достойное ее место. По возвращении из дальних спортивных странствий чусовские спортсмены первым делом отправляются навестить Леонарда Дмитриевича, чтобы вместе с ним за чашкой чая отпраздновать свои успехи. Понимают, кому они обязаны по справедливому, по гамбургскому счету.
И это по-настоящему радует.
Василий Бубнов
Журнал "Наш Пермский Край", №9, июнь 2013 г |
