 Человек-легенда создал легендарную спортивную школу олимпийского резерва «Огонек», воспитанники которой своими успехами поставили город Чусовой в один ряд с всемирно известными альпийскими центрами.
Я хорошо помню телефонный разговор многолетней давности, который тогда озадачил меня своей неожиданной темой. Глуховатый баритон директора Чусовской специализированной спортивной школы олимпийского резерва «Огонек» Леонарда Постникова, как и всегда, звучал энергично:
-Где бы достать хорошую запись петушиного крика?
-Что-что? – не сразу врубился я.
-Нужно петушиное «кукареку», только звонкое, бодрое, задорное. Зачем? Есть одна задумка, - уклончиво ответил директор школы.
Помнится, адресовал я Постникова к телевизионщикам с их богатой фонотекой. А сам, недолго поломав голову над загадочной просьбой Леонарда Дмитриевича (дескать, зачем в спортивном хозяйстве еще и «кукареку» понадобилось?), вскоре запамятовал о том разговоре в суете редакционных будней.
Через какое-то время я приехал на чусовскую Аринину гору отдохнуть от пермской круговерти, отвести душу на лыжах, погонять по бугристым заснеженным склонам.
«Огонек», как говорится, жил будничной трудовой жизнью.
На санной и горнолыжных трассах шли тренировки. С малышней и с ребятами постарше заботливо возились (а то и строжили их за шалости) неутомимые наставники, совсем еще молодые в те годы тренеры Юрий Ахмадулин, Михаил Шулятьев, Владимир Стариченко, Владислав Постников. Без устали гудел движок трудяги-подъемника, увозившего к вершине Аринушки отчаянно бесстрашных девчонок и мальчишек.
У входа в главный корпус «мама Зоя» - бессменый и горячо любимый ребятами завуч спортшколы Зоя Михайловна Постникова – беседовала с группой горнолыжниц, вернувшихся с зарубежных стартов.
Слышен был, если подойти ближе к извивавшейся по склону полуторакилометровой змее ледяного желоба, дробный стук саней, проносившихся по крутым виражам.
Рычал трактор, расчищавший дорогу.
На крутяке – на просеке чуть ли не отвесного склона, рассекавшей вечнозеленую красоту таежного ельника, - два московских тренера по фристайлу Михаил Васильев и Андрей Столяров, сбежавших от столичных дрязг и скандалов на «Огонек», красными, задубевшими от работы руками без перчаток лепили рельеф на трассе могула и заливали бугры водой из ведер (чусовская ребятня тогда только осваивала азы лыжной акробатики и скоростного «хождения по колдобинам»).
В сторонке тюкал топориком рабочий - колол полешки для гигантского очага, обогревавшего спортивную детвору в фойе главного корпуса школы.
Над столовой поднимался дымок из трубы, обещая безумно вкусные здесь пельмени и шаньги с картошкой - дело рук замечательной «огоньковской» поварихи тети Поли, на «спасибо» едоков неизменно отвечавшей словами, исполненными благородного достоинства:
- На здоровье кушали!
«До чего же хорошо кругом…», - сама собой вспомнилась простая пионерская песня о счастье.
Но не успел я насладиться благостью ностальгического момента, как воздух словно всколыхнулся вдруг, подгоняемый импульсивным напором радостного восторга: по таежному урочищу прокатилось такое заливистое и звонкое «кукар-р-реку-у-у!», что вмиг перекрыло все остальные звуки «Огонька».
Я поднял голову и увидел на верху четырехэтажного корпуса школы могучую и элегантную фигуру Постникова в традиционном строгом костюме, весьма довольного произведенным на меня эффектом. Он, выйдя из своего директорского кабинета на залитый солнцем балкончик, указывал на рукотворную фигурку петуха, устроившуюся на стене фасада. Петух поворачивался и победно орал на морозном воздухе свою задорную песню на всю округу. Оказалось, так теперь начинался на «Огоньке» каждый день, так теперь петух возвещал о начале и завершении тренировок, о праздничных и торжественных мероприятиях в спортивном городке.
Можно ли было прожить без этого петуха? Конечно, можно. Но с петухом жить веселее – вот что надо понимать.
Я искренне восхищаюсь неустанным стремлением Леонарда Дмитриевича внести в будни нечто необычайное, но всегда к тому же еще и полезное. Кстати сказать, его ребячливость, которую он время от времени себе позволял, только добавляла уважение к директору в юных душах школьников. Однажды Постников, чуть ли не впервые встав на горные лыжи, забрался на подъемнике к макушке Арининой горы и, как был в длинном демисезонном пальто песочного цвета, при галстуке и в традиционном берете на голове, так и пошел гигантским слаломом вниз, вызывая аплодисменты невольных и многочисленных зрителей на склоне. Надо признать, что Леонард Дмитриевич в качестве спортсмена был куда мастеровитее на водной дорожке, нежели на горнолыжной трассе, однако в упорной, хотя и в неравной борьбе с лыжами и скоростью до финиша все-таки добрался, не упал. А доехав и поправив на голове берет, невозмутимо сообщил собравшимся:
- Новый французский стиль спуска на горных лыжах. Учитесь!
Шуткой он сближал людей.
Я неизменно восхищаюсь его умением воспарить над обыденной действительностью, чтобы не закиснуть – ведь вдали от «огней большого города» повседневность для человека яркого и талантливого может стать убийственной. Восхищаюсь его долголетним и терпеливым подвижничеством, цель которого - сделать окружающий мир человечней, добрей, осмысленней. Благо, он умеет увлекать своими проектами, а его идеи действительно обретают материальную мощь. Он, как добрый оратай, пашет глубоко и усердно, дабы уснувшая земля набирала под солнцем силу, а потом и выгнала новые ростки.
Та давняя «петушиная затея», как и, например, собственный зоосад на территории спортивной школы, - лишь внешние, хотя и чрезвычайно выразительные знаки выплесков творческой натуры Постникова, превратившего, казалось бы, несбыточную мечту в реальность.
В 1954 году, когда выпускник Пермского педагогического института Леонард Постников с молодой женой Зоей, с легким фибровым чемоданчиком в левой руке и с полуторагодовалым сыном Владиславом на правой очутился в городе Чусовом, на месте нынешнего спортивного городка тихо шумела вековая тайга.
- Меня направили директорствовать в одну из самых плохих спортивных школ области, - вспоминает Леонард Дмитриевич. - Здесь готовили «спортсменов» по 15 видам, но ни в одной из дисциплин не было нормальных показателей. Я сам был пловцом, жена моя была пловчихой и лыжницей, вот и решили мы отдать предпочтение плаванию и легкой атлетике. Попытались «выбить» у властей бассейн и спортзал, но мне сказали: и думать забудь, денег нет. Развивать же в Чусовом горные лыжи меня надоумил мой учитель, сам в прошлом спортсмен Константин Кем.
- У тебя же, - сказал, - такая база, сам Бог велел!
- Какая же здесь база, ведь ничего нет?
- А горы? Вот твое главное богатство.
Когда Постников объявил о новом направлении в специализации школы и о новом месте дислокации учреждения – в тайге, в нескольких километрах от города, куда с трудом пробирались по бездорожью – многие назвали это сумасшествием. Но нашлись и энтузиасты. Вместе со спортсменами приступили к строительству первых трасс.
Как-то мы с Леонардом Дмитриевичем разбирали вместе фотоархив. Черно-белые и цветные снимки зафиксировали разные эпизоды жизни «Огонька», начиная с первых его шагов в таежной глухомани.
В память врезались два знаковых снимка. На первом молодой, еще безбородый Постников в пальто, в ушанке, в несерьезных кожаных ботиночках, надо полагать, на «рыбьем меху», с флажком в руке дает старт сопливому слаломисту в шапке с загнутым ухом, в зимнем пальто и в валенках.
Это 1950-е годы - самое начало пути в неведомое. На другом снимке такой же по возрасту мальчишка, упакованный в фирменный комбинезон, с фирменными лыжами в руках беседует о чем-то серьезном с уже отпустившим знаменитую бороду директором прославленной спортивной школы. Позади этой живописной группы (юный ас выглядит еще меньше ростом рядом с двухметровым Постниковым) видна часть школьного стенда около главного корпуса с надписью «Участники Белой Олимпиады в Альбервилле». Можно разглядеть фотографии Сережи Шуплецова (фристайл), Алеши Маслова (горные лыжи), саночников Альберта Демченко и Алексея Зеленского. Значит, это уже 1992 год. То есть минуло почти четыре десятилетия, за время которых от нуля, от полнейшей безвестности до олимпийских вершин упрямо вел Постников чусовской «Огонек», ставший визитной карточкой пермского спорта на мировых аренах.
Любопытны были и другие фотографии, отражавшие время становления спортшколы – время еще такое наивное, доброе, несуетное и вкупе с тем серьезное, как и сами люди, запечатленные на снимках. Вот утреннее построение в летнем спортивно-оздоровительном лагере, длинная шеренга ребят в аккуратной форме – белые шорты и майки. А вот дежурные варят обед на костре. Горнист трубит побудку в палаточном городке у подножия Арининой горы.
Азартные болельщики – мальчишки и девчонки – следят за игрой своих товарищей на баскетбольной площадке. Самодельный бассейн в таежной глуши - под руководством мускулистого красавца-атлета ребята учатся плавать.
С первых шагов на «Огоньке» взрослые приветствовали и ненавязчиво культивировали ребячью самостоятельность и ответственность. Без этих качеств в большом спорте нечего делать. Летом в палаточной ребячьей республике под Арининой горой действовало самоуправление. Вчерашние чусовские угланы и гавроши, многие из которых видели только грязную сторону жизни небольшого рабочего городка и вечно пьяных родителей, здесь занимались не только спортом. «Огоньковская» среда воспитывала их, подтягивала, поднимала над скверной неустроенного быта, учила думать и рассуждать, выковывала характеры.
Здесь многие ребятишки впервые услышали ласковые слова в свой адрес, впервые узнали, что такое доброта, впервые испытали внимание взрослых к своей незавидной еще персоне.
Бывший воспитанник «Огонька», а ныне пермский кандидат исторических наук Виктор Шмыров (он-то угланом не был, воспитывался в «приличной» семье) рассказывал мне о таком эпизоде. В пятидесятые годы из города в спортивную школу и обратно приходилось добираться пешком. Однажды он решил сократить путь и заблудился в лесу. Вскоре опустились сумерки, незадачливому путешественнику стало холодно, голодно и страшно – мальчишка уже совсем не понимал, куда надо идти. Он сел под елкой и заревел от бессилия, время от времени прислушиваясь, не идет ли волк его съесть. Но пришел, точнее - пробрался через сугробы, не волк, а большой и сильный Леонард Дмитриевич Постников. Он шагал по тропинке в город, услышал детский плач и разыскал заблудившегося. Директор поднял со снега мальчишку и на руках донес его до города. Сначала в своей квартире вместе с Зоей Михайловной отогрели юного Шмырова, напоили чаем с малиной и накормили, а потом отвели домой.
- Столько десятилетий минуло, а я все еще ощущаю силу и надежность заботливых рук, которые несли меня – мальчишку - зимним вечером по темному лесу, - вспоминал пермский историк, чуть было по глупости не замерзший в снегу.
На фотографиях, которые мы с Постниковым перебирали, много лихих мальчишек. Вот они на первых соревнованиях: кто в конькобежных шапочках с острым мысиком на лбу, кто в шапочке с помпоном, а кто и в стареньком треухе, на них дешевые полушерстяные свитера с растянутым воротом, простенькие трикотажные шаровары, вправленные в гетры, позаимствованные горнолыжниками у футболистов. Лыжи деревянные, знаменитые мукачевские из крепчайшего гикора – скорее ноги переломаешь, чем эти лыжи со стальными кантами на шурупах. Палки из легчайшего бамбука. Ботинки намертво прикручены к лыжам сыромятными ремнями. Еще не у всех имелись пружинные крепления «кандахар» или ленинградская «Нева», а до автоматических «маркеров» и «саломонов» было далеко, как до Луны.
В день соревнований судьи и зрители добирались на «Огонек» в санях. До чего же интересно рассматривать свидетельства навсегда ушедшей жизни. Коновязь возле маленькой избушки – здания спортивной школы. Четыре лошадки под высоченными елями, запряженные в сани, стоят друг за другом, покорно ожидая возниц и «пассажиров». Подъемника еще нет – наверх, в гору, спортсмены и зрители топают ножками, черными пятнами-группами и одинокими точками расползаясь по белому склону.
Однако уже в тех доморощенно-примитивных условиях в Чусовом вырастали бесстрашные мастера головокружительных белых трасс. В 1958 году Валерий Шеин победил на первенстве области среди школьников, а в 1964 году он стал первым «огоньковским» олимпийцем в Инсбруке. Шутка ли – Шеин, вчерашний мальчик из глубокой советской провинции, соревновался на трассах скоростного спуска, где еще не так давно царил сам Тони Зайлер – «черная молния», легендарный герой австрийских и мировых горных лыж, где уже всходила звезда другого легендарного австрийца – Карла Шранца. Мало кому известный уральский Чусовой начал стирать непреодолимую, казалось бы, грань между Арининой горой и Альпами, присматривал себе место в одном ряду с Кицбюэлем, Гармишем, Греноблем.
Успехи «Огонька» были все очевиднее. Для понимания того, что постановка учебно-тренировочного и воспитательного процессов обрела высокие кондиции, знаменательным явился такой факт: Михаил Логинов – воспитанник тренера Павла Шумихина – стал самым молодым в стране мастером спорта-горнолыжником; в дальнейшем Логинов был победителем и призером всесоюзных соревнований, участником соревнований Кубка мира.
Ага! Вижу на фотографиях хорошо знакомые мне лица. Команда горнолыжников «Огонька» на летних сборах на Кавказе. Тренировки на леднике, где из-за нехватки кислорода в разряженной атмосфере спортсмены падают на финише от усталости и лежат, пока дыхание не придет в норму. Физическая подготовка – бросают друг другу тяжеленные камни. От такой зарядки в горах мышцы становятся твердыми и крепкими, как эти камни. А вот ребята на отдыхе – какие чудесные, открытые лица, какие добрые улыбки. Вскоре они заявят о себе как о самых сильных в стране горнолыжниках. Например, будущие мастера спорта международного класса Галя Сунгатова и Алеша Маслов станут чемпионами СССР: Галя – девятикратным, а Алексей - шестикратным! Их товарищи по команде мастера спорта Наталья Белослудцева и Оля Курадченко будут трижды чемпионами страны. Прекрасные результаты на внутрисоюзных и зарубежных состязаниях покажут Лера Онянова и Татьяна Великоредчанина. Важно отметить, что дружная команда совсем еще молодых чусовлян – в основном, школьников 8-11 классов - была сильна во всех горнолыжных дисциплинах: в слаломе, в супергиганте и гиганте, в скоростном спуске.
Да, дети росли и превращались в героев спортивных ристалищ. Рос вместе с ними и сам «Огонек». Уже мало кто помнил ту избушку, где ютилась на первых порах школа. Но многие помнили, как тренеры и спортсмены сами устанавливали опоры первого подъемника, как бетонировали фундаменты, как монтировали трос и прочее оборудование. Здесь многое делали сами и в целях экономии, и в воспитательных целях.
«Огонек» принадлежал сначала городскому, а затем областному отделу народного образования – организациям небогатым. Но Постников ухитрялся находить для развития школы спонсоров – в советское время это называлось шефством. Можно сказать, бесплатно по нынешним меркам была спроектирована санная трасса пермским преподавателем-геодезистом и известным спортсменом Юрием Мишлановым. В ее строительстве, как и в осуществлении многих других проектов, помогал металлургический завод, что считалось нормальным – ведь на «Огоньке» занимались дети большинства заводских рабочих. В числе шефов было и местное отделение железной дороги, и военные, и даже администрация исправительно-трудовой колонии № 10. Красивое и очень удобное здание главного корпуса в стиле альпийского шале, а затем и здание детского клуба «Алый парус» спроектировали московские студенты-архитекторы, которые подружились с Постниковым и приезжали в Чусовой на каникулы кататься на лыжах. Кафе «Аринушка» со стенами, обитыми липовой корой, с длиннющим деревянным столом для проведения «огоньковских» торжеств и встречи важных и нужных гостей – от столичных артистов до первого командира антитеррористического подразделения «Альфа» Геннадия Зайцева - построили местные умельцы. Приваживать их к работе в спортшколе у Постникова получалось очень хорошо. Появились в спортивном городке двухэтажные гостиничные домики, учебный и хозяйственный корпуса, баньки для персонала и спортсменов – можно было проводить на «Огоньке» соревнования высокого ранга. Трасса могула стала чуть ли лучшей в стране, а на стадионе лыжной акробатики соревновались самые титулованные мастера страны.
Здесь все было продумано до мелочей, все радовало глаз и душу – даже стильные, наивные, аккуратные мостики из березовых кругляшей, перекинутые через своенравно петляющую хариусную речку Архиповку и мирно соседствовавшие с модернистскими скульптурными изваяниями замечательного пермского художника Николая Хромова, многое говорили о рачительности и отменном вкусе хозяина этих мест.
Красота обыденного, эстетика повседневности – этим вроде бы чуждым для «кузницы мастеров» тонкостям Постников придавал особое значение. Он прекрасно понимал, что жесткая логика спортивной конкуренции, способная тяжело травмировать детскую или подростковую душу, должна компенсироваться чем-то добрым, возвышенным. Однажды он нарисовал картинку, этакий символический образ двойственной, как директор представлял себе, сути «Огонька»: на тяжелой альпийской лыже мчится изящный музыкальный скрипичный ключ с очертаниями певчей птички. |
