Давно хотелось рассказать...

Мне было лет 10, когда мой папа, Калинин Сергей Андреевич, взял меня с собой на очередную рыбалку. В те времена от проходной московского завода «Манометр», на котором всю жизнь проработал мой папа, часов в 12 ночи частенько  отъезжал в направлении очередного водоёма автобус, набитый рыбаками.

Так уж на Руси повелось. Любят россияне рыбалку. Любят выезжать на природу. Ну, а выезды дружной команды заводчан на рыбалку во времена СССР пользовались огромной популярностью.

Это всегда новые места, реки, водохранилища, рассветы, закаты, пейзажи. Да, что там говорить – всегда новые неповторимые впечатления, и, главное, воспоминания на всю жизнь. Так произошло и в этот раз.
Всю дорогу мы спали сидя в автобусе, постоянно слыша завывания мотора. Меня разбудил свет и громкие голоса наших мужчин в темноте возле автобуса. 

- Тут дальше не проедешь! Ничего, пройдёмся немного. 

Лучи фонариков хаотично мелькали за окном. Мы с папой, собрав рюкзаки и зачехлённые удилища, вместе со всеми вышли в холоднющую темноту ночи. Я увидел как мужчины, освещая фонариками не весть откуда взявшийся кан, разглядывали плавающих в нем живцов и радовались как дети, что рыбки остались целы и невредимы. Окружающая нас темнота с небольшим туманом не давала представления о том, что вокруг, где находимся и в каком направлении водоём. Знающий эти места проводник повёл всех за собой. Минут через 10 послышались тихие всплески воды, и едва-едва начавшийся рассвет слегка проявил контуры нависающих над водой очень высоких деревьев. Выйдя к берегу все оживились и начали расходиться вдоль него в разные стороны. Мне же, с более старшим мальчиком, поручили собрать дрова и развести костёр, чтобы все могли подходить и греться. Как-никак,  влажность от воды и температура близкая к нулю, давали о себе знать. 

Костёр получился, хороший, да и небо стало светлее. Дровишки мы заготовили и начали размышлять, куда идти рыбачить. Тут мой старший товарищ, Юра, предложил сходить на какую-то протоку, которая здесь якобы недалеко, и мы можем обловить своих родителей. Юра здесь уже бывал и наловил в этой замечательной протоке много рыбы.  Какой мальчишка не мечтает обловить папу и порадовать маму рыбой? Я согласился.  В предвкушении успеха, мы отпросились у отцов и пошли. Долго пробирались через высокие заросли кустарников, какие-то перелески и поляны и,  наконец, вышли на перепаханное, слегка покрытое инеем поле. Пока шли, рассвело совсем. Я уже начал жалеть, что согласился на такую авантюру, т.к. ушли мы, по ощущению, далековато. 

- Мы пришли,- сказал Юра.
- А где же тут ловить рыбу?
- Тут, тут! - отозвался он.

Мы прошли по полю ещё метров сорок, и я увидел канаву  метра три шириной, по которой достаточно быстро текла вода. Склоны слегка заросли травой. Скорее всего, это был оросительный или водоотводящий канал.
- Как же тут ловить, если при этом сильном течении глубина всего 20 - 30 сантиметров? – спросил я.

Юра загадочно достал из кармана сверток. Горделиво расправил его. Это оказалась сетка. Он привязал к ней две ветки, и получилось что-то похожее на маленький бредень шириной два и высотой в один метр. Одну ветку он воткнул у одного берега, а вторую попросил меня держать у другого. Сам же отошёл вверх по течению метров на двадцать и начал шлёпать ногами в сапогах по воде и траве, продвигаясь ко мне. Вода стала сразу очень мутной. Дойдя до меня, мы одновременно резко подняли бредень, но ни одной рыбки в сетке не было. Я даже про себя порадовался: как-то не правильно так ловить. Попробовали повторить. Результат был тот же. Ноль. Я понял, что нет никакого смысла продолжать дальше ловить рыбу в этой канаве. Юра же хотел продолжения. Может быть летом или весной сюда рыбки и заходили, кто на нерест, а кто на охоту. Но сейчас, при фактически нуле градусов, рыба ушла, и тратить время на такую рыбалку, мне уже не хотелось. Я решил вернуться обратно. Юра остался. Конечно, мне стало немного обидно за потраченное время. Да и поднималось волнение за папу, как он там один? Ведь, забросив свои трёхколенные бамбуковые удочки, аж целых три, да возможно ещё и донки, не может от них отойти и погреться у костра. И я поспешил к нему. Зная, что дорога к этой, много обещавшей канаве, была извилиста, я выбрал путь напрямую и ускорил шаг. 

Листья на деревьях почти облетели. Стал подниматься ветерок. Увлечённый своими мыслями, глядя на комья земли под ногами перепаханного поля, я почти не смотрел по сторонам. Через какое-то время передо мной возникла стена деревьев, за которой виднелось возвышающееся полуокружностью поле. 

- Вот сейчас на него поднимусь, и с него  буду спускаться к реке, к папе, - подумал  и опять начал смотреть под ноги. Подогреваемый скорой встречей, я проскочил между деревьями и начал подниматься на вершину поля. Быстро пройдя метров двадцать,  услышал необычные звуки. Встав, как вкопанный, я поднял голову, чтобы оглядеться и осмыслить происходящее. Эти необычно нежные переливчатые звуки прекратились. 

- Наверно показалось, - подумал я.  Сделал несколько шагов вперёд - они возобновились. Обескураженный, я начал вглядываться в это, почему-то не скошенное поле, уже внимательно. Оно оказалось всё окутанным паутиной поверх травы. И, фактически на каждой паутинке висели гирлянды капелек росы, прихваченные морозом. Сделав ещё несколько шагов, я вновь услышал нежные переливы звона, которые расходились от меня во все стороны кругами, как волны от брошенного в воду камня. Двигаться дальше я уже не мог. Потрогав рукой ближайший сгусток паутины, как ребёнок нежно касается ладошкой поверхности моря, прежде чем окунуться, я вновь услышал эти прелестные звуки. Поле дышало и играло звуками мельчайших колокольчиков, как в сказке. Обескураженный, я начал медленно, спиной пятиться назад, шаг за шагом удаляясь от столь желанной вершины поля, до которой так и не дошёл. Прижавшись спиной к деревьям, окружавшим это сказочное полукруглое поле, за которым, как за туманом, начало высвечивать солнце, с ещё не прорвавшимися лучами,  я увидел, что натворил. Маленькие льдинки росы начали загораться искорками всех цветов радуги, и на этом светящемся полукругло-возвышающемся звенящем поле, был виден мой след. Он казался темной раной на теле этой сверкающей сказки.

Сколько я стоял у поля, как дошёл до реки к папе, я не помню. Помню, как вёз маме в большой консервной банке с водой наш улов – трёх ершей. Незнакомые мужчины в метро, заглядывая в банку, понимающе подбадривали меня, поднимая большой палец вверх. Я же улыбался, ведь перед моими глазами стояло сказочное, звенящее и переливающееся искрами самоцветов поле.

Это было 60 лет назад, но подобного я больше никогда не видел.

Не писатель, Андрей Калинин, 23.12.2023 г.