В 1970-х, 1980-х годах ушедшего века имя Михаила Голубкова было хорошо известно не только пермскому читателю. Книги Голубкова издавались в Перми и в Москве и хорошо расходились по всему Советскому Союзу, потому что писал он талантливо, самобытно, интересно, ставил острые, волнующие читателя вопросы.
Родился Михаил в семье раскулаченных и сосланных из Челябинской области в Чусовой крестьян, здесь они жили в посёлке Углежжение. Дед его в 30-х годах был расстрелян.
Босоногим парнишкой в 1940-х годах Голубков попадался на глаза Виктору Астафьеву и чем-то запомнился ему, если через много лет, когда Голубков пришёл с первым рассказом к набирающему известность писателю, тот спросил: «Это не ты ли бегал по посёлку?..»
Голубков стал учеником Астафьева, который благословил его самородный талант, а позже и другом. Приезжая из Вологды или Красноярска в Пермь, Астафьев (и один и с Марьей Семёновной) останавливался здесь только в семье Голубковых. От предлагаемой партийными властями гостиницы Виктор Петрович отказывался, если они прознавали о его прибытии.
В дни приезда Астафьева собирались у Голубкова наиболее значительные пермские писатели того времени, из тех, кого Астафьев уважал: Иван Байгулов, Алексей Домнин, Анатолий Гребнев. Здесь завязывались и велись разговоры, а порой вспыхивали и жаркие споры о литературе, о жизни...
Голубков был заядлый охотник и рыбак, и жена его, Римма, мастер кулинарного искусства, угощала дорогих гостей хариусами, а случалось, и деликатесными пельменями из рябчиков.
Как писатель Голубков работал с большим увлечением и очень продуктивно, глубоко исследуя характеры персонажей и обстоятельства, в которых они раскрывались. Это был писатель широкого диапазона, которого интересовали жизнь, проблемы и города и деревни. Но своеобразием творчества Голубкова можно назвать то, что в ряду немногих он тогда выступал яростным заступником природы, протестовал, буквально бунтовал против варварского, истребительного к ней отношения. Он был искателем правды и защитником души человека и, как писатель, делал всё, чтобы облагородить её, ведь именно качество души человека определяет его отношение и к собратьям своим, и к природе (повесть «По совместительству», к примеру).
Из-за жестокой болезни жизнь Михаила Дмитриевича оборвалась в самом расцвете творчества, в 51 год, он умер 14 декабря 1988 года. Успел издать двенадцать очень основательных книг повестей и рассказов. И многие произведения Голубкова посвящены проблемам защиты и сохранения природы, обитателей леса. Даже названия некоторых его книг свидетельствуют об этом: «Даровая дичь», «Где дом твой», «У речки, у студёной», «Просека», «Ветровал», «Напуганный лес», «Лога».
Помню, с каким негодованием возмущался Голубков, когда нефтяники утечками из скважин испакостили нефтью лога, в которых обитали куницы, нанеся природе трудно поправимый урон... Кстати, повесть Михаила Голубкова «Лога» («Куньи лога»), персонажем в которой выступает одноухий кунь – самец куницы, духом своим без каких-либо претензий перекликается с повестью его учителя и друга Виктора Астафьева «Царь-рыба».
Произведения Голубкова написаны не для развлечения или щекотания нервов и модной ныне выгонки адреналина, это всегда информация для глубоких и серьёзных размышлений о взаимоотношениях человека с живой природой, о месте и предназначении «царя природы». Прочтите, к примеру, коротенький, яркий, хлёсткий рассказ «Медвежий огрызок» или рассказ «Глухарка». Сколько в них боли за беззащитную перед человеком природу!
Впрочем, найти произведения Голубкова ныне будет, пожалуй, нелегко, ведь за тридцать лет после его смерти они не переиздавались. Как-то равнодушно относимся мы к своему достоянию, нам бы всё кого-нибудь из-за границы, да помаститей, а тут, подумаешь, пророк из Чусового… |
