Мост, перекинутый на остров

Последние года три (впрочем, я не занимался скрупулёзным подсчётом) меня узнают на улицах незнакомые люди. Подходят, здороваются, жмут руку и неизменно интересуются:

- Куда вы исчезли? Мы смотрели ваши передачи от и до…

Тем, кто не в курсе, поясню: речь идёт о моём прошлом присутствии на экране одного из местных телеканалов, где раз в неделю я делал обзор книг. «Книжный шкаф – клавиатура. Сколько клавиш-корешков!  Пианист, губа не дура, ах, рояль-то твой каков!» 

Что же отвечает пианист? «Я сыграл бы на рояле,  я бы взял аккорды те,  только клавиши запали  у рояля кое-где». 

Запавшие клавиши

Вот ради этих «запавших клавиш» русской литературы и переходил я время от времени из мира невидимого в телевизионный… 

Но однажды услышал из уст тех, кто «заказывает музыку»:

- Нам не нужны умные передачи!..

Прямо так – открытым текстом. Цинично, зато без обиняков. А вдруг это правда?.. 

Отворившуюся «правду», впрочем, со знаком минус, ещё до отлучения вашего покорного слуги от «ящика», к моему удивлению подтвердил Сергей Иванов, на тот момент занимавший пост министра обороны России, а впоследствии ставший главой президентской администрации. Умница и, ко всему прочему, человек с высшим филологическим образованием, он, находясь в том же «телеящике», как-то заметил, что современное телевидение занято ни больше ни меньше, а «дебилизацией всей страны».

- Они что, хотят из нас совсем дураков сделать? – сокрушённо и встревожено посмотрела на меня сквозь очки регистраторша в поликлинике, искавшая мою карточку и опять-таки меня опознавшая.
 
Заметьте: это внутреннее сопротивление вольно или невольно декларируют люди далеко не рафинированных профессий: бывший военный, регистраторша, вахтёрша в подъезде… 
Последняя за словом в карман не полезла – говоря о тех, кем ей, глядя в экран, приходится довольствоваться, взяла и огорошила:

- Какие-то всё бабёшки не интересные!

В общем, не завидую я «огорошенным бабёшкам», да и не бабёшкам тоже – почаще бы они в народ выходили, глядишь, и почуяли бы: есть ещё в России носители не выпрямленных и не вытравленных мозгов, которых не проведёшь на мякине пошлости, мелкотемья и коммунального стриптиза. 

Впрочем, устроенные намедни на Первом канале «пышные похороны» долгоиграющего шоумена от ТВ Андрея Малахова можно считать первой возвратной ласточкой здравого смысла. С одной стороны, «подбадривающие» дружки и притворно рыдающие подружки рассыпались в комплиментах, «какой он крутой ведущий», и тут сразу вспоминалась реплика приглашенной на запись одной из малаховских программ народной артистки России Элины Быстрицкой, некогда гениально сыгравшей Аксинью в «Тихом Доне»: «Андрюша, зачем вы так истошно кричите?!» 

С другой стороны, вселял надежду на исцеление пчелиный укол Дмитрия Диброва по поводу того, что «нам больше не нужны любовницы Берлускони и дуры из Instagram», ибо «наши студенты не знают, кто такой Тургенев». 
 
Дальнейшее дибровское пожелание Малахову заняться «глубокой созидательной журналистикой, которая покажет нам нашу страну не собранием морально-нравственных уродцев», свидетельствовало о том, что градус «дебилизации всей страны», когда-то справедливо уловленный Сергеем Ивановым, во-первых, выбил-таки все мыслимые и немыслимые заглушки, а во-вторых, если уж сами телевизионщики, пусть и в изысканно-образных расшаркиваниях, нынче твердят об этом, значит, есть шанс, что  процесс «дебилизации» завершён, и страна вступила в новую полосу «ликвидации всеобщей безграмотности».

Висящие на острие

Кем был писатель на Руси? Известно, кем: «солнцем русской поэзии», «печальником горя народного», «зеркалом русской революции». Чуть позднее (говорят, это словосочетание породил автор «Трёх толстяков» и «Зависти» Юрий Олеша, а затем утвердил Иосиф Виссарионович) – «инженером человеческих душ». 

Кем стал писатель в РФ? Если не считать марининых, донцовых, устиновых и некоторых к ним прилепиных, - никем. Писателя нет даже в федеральном перечне профессий. Хобби? На здоровье! Но в свободное от основной работы время. И не надо вспоминать про «печальников горя народного» и всякие там «зеркала». 

Впору петь «Интернационал»: «Кто был никем, тот станет всем». Может, когда-нибудь так оно и случится. А пока, с развалом Советского Союза, к коему, кстати, приложили руки «инженеры человеческих душ», из трудовых книжек, где могли значиться записи, что человек с такого-то времени занимается литературным трудом и, соответственно, у него набегает и не прерывается стаж, подобные «подробности» улетучились за своей «несущественностью». Представляете: у писателей, родившихся в СССР, а перешагнувших свой пенсионный рубеж в РФ, так оно и приключилось. Скажете: «В конце концов, не Пушкины же, не Гоголи и даже не Горькие!» Да, но ведь люди…
  
Хотя и вправду: не только бедному обывателю, но и вполне продвинутому и респектабельному чиновнику от культуры сегодня  не просто идентифицировать, чем, предположим, отличается Союз писателей России от Союза российских писателей, а в свою очередь, оба этих союза – от Российского союза писателей? 

Не будем сейчас ввергаться в пучину казуистики и мы. Тут важно другое: имена современных прозаиков и поэтов (я не имею в виду умножателей глянцевых тиражей) и, вообще, писательские сообщества как таковые удалены в РФ даже не на второй и третий, а на какие-то дальние, теряющиеся на горизонте планы. 

Военные? Шаг вперёд! Спортсмены? Мастера единоборств? Два шага вперёд! Писатели?.. Утяжелим орденами особо престарелых из их числа: Фазиля Искандера, Даниила Гранина…

Приведу местный, но, полагаю, всехный и относительно недавний пример. В Санкт-Петербурге проходил форум, посвящённый закрытию Года литературы в России. Подчеркну: ли-те-ра-ту-ры. Кто приехал на конгресс от Перми? Краевой министр культуры (теперь уже бывший), окружённый гроздью руководящих и направляющих дам от учреждений сопредельного толка. И – ни одного писателя из Пермского края! То, что автор этих строк оказался на том форуме, безусловная заслуга, пожалуй, самого известного в отечественной истории за последние полувека поэта Евгения Евтушенко, стоявшего на тот момент во главе Фонда Достоевского и пригласившего меня на конгресс, как выразился бы Маяковский, «через головы поэтов и правительств».  

Незадолго до собственной кончины Евгений Александрович звонил мне и делился рассказом о своём участии в передаче всё того же Андрея Малахова «Сегодня вечером». Понятное дело, Евтушенко не отнесёшь к неизбалованным вниманием прессы и телевизионщиков, но во всех этих «канунных» съёмках сквозила какая-то неотвратимая горчинка: знаменитого поэта позвали в Останкино, в том числе, и потому, что ему – восемьдесят четыре года… 

Не буду сейчас пересказывать его отношения к тому или иному покрасовавшемуся тогда в студии медийному персонажу (время мемуаров ещё не настало), остановлюсь лишь на очевидном духовном перекосе, смысл которого я попробовал сформулировать выше: за всю долгую историю «эпохального» присутствия Андрея Малахова и подобных ему на Первом канале не припоминается случая, чтобы, кроме Евтушенко, который уже пребывал на бросающемся в глаза жизненном излёте, главным героем телевизионных программ стал современный русский писатель. 

Звёзды шоу-бизнеса? Пожалуйста! Актёры? Режиссёры? Всенепременно! Но ведь они, если не корежить и не отменять традиционную для России иерархию ценностей, всего лишь повторяют слова и образы, созданные писателями. Или уже обходятся исключительно услугами сценаристов?

Давайте зададимся вопросом:  если писатели в Отечестве нашем оттеснены на дальние, совсем непроглядные подступы, значит, они представляют некую стратегическую опасность для теперешних манипуляторов российского социума? И в первую очередь, потому, что русские поэты и прозаики всегда были не только «инженерами человеческих душ», но и «печальниками горя народного», а, стало быть, повелителями умов и живыми кресалами действий. 

Что же получилось? А всё, как в песне Владимира Высоцкого: «На слово «длинношеее» в конце пришлось три «е». – / Укротить поэта! – вывод ясен. – / И нож в него! – но счастлив он висеть на острие, / Зарезанный за то, что был опасен…» 

Манипуляторы лишили писателей главного – счастья «висеть на острие».

Не проспи счастья

Теперь – о том, что спасение утопающих, дело рук самих утопающих. В данном случае – и писателей, и читателей. Я уже пытался донести мысль, что наши соотечественники, причём далёкие от каких-либо филологических изысков, испытывают острую нехватку на общение с носителями современного слова. Это – с одной стороны. А с другой – носители современного слова ощущают встречный дефицит – на их восприятие теми, ради кого, собственно, и живёт русский писатель, обитающий, в первую очередь, в глубинной России. 

Потому и затеял когда-то Виктор Петрович Астафьев, поскитавшийся по стране от Чусового до Вологды и от Вологды до Красноярска, общероссийский литературно-художественный журнал «День и ночь», самим названием как бы обнимающий разбросанную географию нашей Родины и природу проявления её талантов – световую и укромную. Астафьев осознал на собственном опыте, что Родина и государство – не одно и то же, а нередко – это две диаметрально противоположных субстанции. Родине и её радетелям в лице писателей и читателей не стоит ждать, когда о них вспомнит государство и призовёт в союзники. Посему необходисергемо поддерживать друг друга, Родину, а там, глядишь, и то же государство, требуется ему сие или нет. 

В этом смысле не найти более убедительного примера, чем любимый Виктором Петровичем Парк истории реки Чусовой, неслучайно наречённый ещё при жизни его основателя Леонарда Постникова в одной из публикаций журнала «Наш современник» «улочкой русского сопротивления». Только благодаря тому, что эта «улочка» стала своего рода государством в государстве, независимо, что вовне – строительство коммунизма или его крушение, эйфория рынка или переход эйфории в её вакханалию, детище Леонарда смогло сохранить собственное лицо на протяжении вот уже трёх десятилетий.

Не будет натяжкой сказать даже так: созданный в Красноярске по инициативе Астафьева журнал «День и ночь» и постниковский Парк истории реки Чусовой не только состоят в духовном родстве, но и в известном смысле похожи друг на друга. Об этом поведала его главный редактор, первый лауреат Фонда имени Астафьева, русский поэт (слово «поэтесса» для неё навроде ругательства!) Марина Саввиных, задумавшая провести (как пробный шар!) в чусовском этнопарке выездное заседание редакции с участием печатавшихся на страницах «Дня и ночи» пермских авторов. И, ежели срастётся, перейти от частного и разового к некоему цикличному и общероссийскому. 

Но сначала – о сходстве журнала и этнопарка. Давняя его паломница, Марина Олеговна, прибыв сюда в очередной раз и оценив «принцип его сборки», когда часовня Ермака видится через огромное колесо первого велосипеда, придуманного на Урале крепостным Ефимом Артамоновым, а бюст писателя Аркадия Гайдара словно вышел погулять из охотничьей избушки Александра Грина, провела параллель:

- На первый взгляд, какой-нибудь заезжий сноб увидит здесь кричащую эклектику, сочетание несочетаемого, но именно в этом-то и заключена поэзия! Так пишутся стихи…     
Точно так же и на страницах астафьевского журнала, редактируемого Мариной на протяжении вот уже десяти лет. Пока московские литературные «толстяки», раздувая жабры, разевают пасти, дабы питаться только исключительной пищей – кто «малинкой», а кто специально доставленными из Парижа лягушками, «День и ночь» – по щучьему велению и астафьевскому завету – сводит в пределах своего типографского пространства и тех, и других. Это как за символическим постниковским столом, за которым в разное время сиживали Зиновий Гердт, и Станислав Куняев, Евгений Евтушенко и Валентин Курбатов, Татьяна Петрова и Олег Митяев… 

Вот и сейчас, в августе 2017-го, уже за столом наследующей идеи своего великого отца Ольги Леонардовны, собрались представители разных творческих союзов: режущий пролетарскую правду-матку Николай Глумов и «декадентствующий» Анатолий Субботин, «васнецовский богатырь» Игорь Тюленев и пишущий эти строки «чусовской авангардист». Прямо квартет! А дирижёром – Марина Саввиных.  

- Да потому что в иных регионах не часто увидишь таких разных личностей за одним столом! – поясняет она.

Прогулка по парку и вызвавшийся в проводники давний друг и помощник семьи Постниковых московский архитектор Андрей Калинин сами привели гостей на новый мост, соединяющий уральский град Китеж с образовавшимся островом, как бы обнятым с двух сторон рукавами речки Архиповки. Помнится, она мощно вышла из берегов летом 1994-го: после затяжных дождей в верховьях вырывала с корнем деревья, складывала бетонные плиты гостиницы, увлекая бешенным потоком умыкнутый с первого этажа диван… 

Но природа умеет восполнять нанесённые убытки. Намыла и преподнесла остров… К слову сказать, этнопарк умещается в пределах 3-х га. А тут – милость Божья в виде дарованного дикого уголка. И вот уже поэты стоят на мосту, перекинутому к возникшему острову. А в глубине оного уже возведена просторная и уютная беседка – плод совместного архитектурного воплощения Андрея Калинина и ныне покойного мастера этнопарка Евгения Шуганкова. 

Наверное, именно здесь, на Острове Спасения, зарождается общий замысел, разрабатываемый теперь Мариной Саввиных, - о создании общественного движения «Сретенье», объединяющего писателей и читателей. А смысл его в том, чтобы они, не дожидаясь помощи от государства (хорошо, ежели притулится!), приступили к совместному самоспасению в виде ежегодных творческих встреч на «Земле Постникова», приуроченных к дню рождения Леонарда Дмитриевича 14 апреля. Как написала Марина в своей недавней книге «По великим снегам», чьей обложкой стала когда-то сфотографированная ею панорама «улочки русского сопротивления»:

То ли там колодезь, то ли банечка…
Ржавое ведёрко на цепи…
Только не жалей Кощея, Ванечка…
Собственного счастья не проспи! 

Юрий Беликов

На снимке: Союз писателей и читателей: слева направо Антон Борисов (композитор), поэты Анатолий Субботин, Николай Глумов, Юрий Беликов, Игорь Тюленев, Марина Саввиных, Ольга Постникова (директор этнопарка) и Андрей Калинин (архитектор).  

Газета "Звезда", №91 (32701) от 18.08.2017